28 дек 2018

Путешествия по Онфлеру я почувствовала что эти виды мне будто бы знакомы, я узнавала луга и перелески, низкие берега реки, поля подсолнухов и пруд.. Это Нормандия родина импрессионизма. Это сейчас полотна художников Моне, Ренуара, Писарро уходят на аукционах за миллионы долларов, а когда-то бедные, голодные, нещадно осмеянные критиками, художники выбирались на этюды из Парижа в Нормандию и пытались ухватить, остановить на своих полотнах мгновения переменчивой жизни, создавая новый художественный стиль. Так же, как все импрессионисты, в Нормандию был влюблен Клод Моне , самый почитаемый мной художник. Однажды он оказался на берегу реки в деревне Живерни и наткнулся на дом в яблоневом саду, где когда-то располагалась деревенская давильня для изготовления сидра. Дом так и назывался «Le Pressior» - давильня. С первого же взгляда на заброшенный сад, деревянные балки и зеленые ставни дома, художник влюбился в это имение. Он сделал то, что потом будет делать тысячи раз - взялся за

Светлана Кайдаш
0:37
Раскадровка
Путешествия по Онфлеру я почувствовала что эти виды мне будто бы знакомы, я узнавала луга и перелески, низкие берега реки, поля подсолнухов и пруд.. Это Нормандия родина импрессионизма. Это сейчас полотна художников Моне, Ренуара, Писарро уходят на аукционах за миллионы долларов, а когда-то бедные, голодные, нещадно осмеянные критиками, художники выбирались на этюды из Парижа в Нормандию и пытались ухватить, остановить на своих полотнах мгновения переменчивой жизни, создавая новый художественный стиль. Так же, как все импрессионисты, в Нормандию был влюблен Клод Моне , самый почитаемый мной художник. Однажды он оказался на берегу реки в деревне Живерни и наткнулся на дом в яблоневом саду, где когда-то располагалась деревенская давильня для изготовления сидра. Дом так и назывался «Le Pressior» - давильня. С первого же взгляда на заброшенный сад, деревянные балки и зеленые ставни дома, художник влюбился в это имение. Он сделал то, что потом будет делать тысячи раз - взялся за
Путешествия по Онфлеру я почувствовала что эти виды мне будто бы знакомы, я узнавала луга и перелески, низкие берега реки, поля подсолнухов и пруд.. Это Нормандия родина импрессионизма. Это сейчас полотна художников Моне, Ренуара, Писарро уходят на аукционах за миллионы долларов, а когда-то бедные, голодные, нещадно осмеянные критиками, художники выбирались на этюды из Парижа в Нормандию и пытались ухватить, остановить на своих полотнах мгновения переменчивой жизни, создавая новый художественный стиль. Так же, как все импрессионисты, в Нормандию был влюблен Клод Моне , самый почитаемый мной художник. Однажды он оказался на берегу реки в деревне Живерни и наткнулся на дом в яблоневом саду, где когда-то располагалась деревенская давильня для изготовления сидра. Дом так и назывался «Le Pressior» - давильня. С первого же взгляда на заброшенный сад, деревянные балки и зеленые ставни дома, художник влюбился в это имение. Он сделал то, что потом будет делать тысячи раз - взялся за
Путешествия по Онфлеру я почувствовала что эти виды мне будто бы знакомы, я узнавала луга и перелески, низкие берега реки, поля подсолнухов и пруд.. Это Нормандия родина импрессионизма. Это сейчас полотна художников Моне, Ренуара, Писарро уходят на аукционах за миллионы долларов, а когда-то бедные, голодные, нещадно осмеянные критиками, художники выбирались на этюды из Парижа в Нормандию и пытались ухватить, остановить на своих полотнах мгновения переменчивой жизни, создавая новый художественный стиль. Так же, как все импрессионисты, в Нормандию был влюблен Клод Моне , самый почитаемый мной художник. Однажды он оказался на берегу реки в деревне Живерни и наткнулся на дом в яблоневом саду, где когда-то располагалась деревенская давильня для изготовления сидра. Дом так и назывался «Le Pressior» - давильня. С первого же взгляда на заброшенный сад, деревянные балки и зеленые ставни дома, художник влюбился в это имение. Он сделал то, что потом будет делать тысячи раз - взялся за
Путешествия по Онфлеру я почувствовала что эти виды мне будто бы знакомы, я узнавала луга и перелески, низкие берега реки, поля подсолнухов и пруд.. Это Нормандия родина импрессионизма. Это сейчас полотна художников Моне, Ренуара, Писарро уходят на аукционах за миллионы долларов, а когда-то бедные, голодные, нещадно осмеянные критиками, художники выбирались на этюды из Парижа в Нормандию и пытались ухватить, остановить на своих полотнах мгновения переменчивой жизни, создавая новый художественный стиль. Так же, как все импрессионисты, в Нормандию был влюблен Клод Моне , самый почитаемый мной художник. Однажды он оказался на берегу реки в деревне Живерни и наткнулся на дом в яблоневом саду, где когда-то располагалась деревенская давильня для изготовления сидра. Дом так и назывался «Le Pressior» - давильня. С первого же взгляда на заброшенный сад, деревянные балки и зеленые ставни дома, художник влюбился в это имение. Он сделал то, что потом будет делать тысячи раз - взялся за
Путешествия по Онфлеру я почувствовала что эти виды мне будто бы знакомы, я узнавала луга и перелески, низкие берега реки, поля подсолнухов и пруд.. Это Нормандия родина импрессионизма. Это сейчас полотна художников Моне, Ренуара, Писарро уходят на аукционах за миллионы долларов, а когда-то бедные, голодные, нещадно осмеянные критиками, художники выбирались на этюды из Парижа в Нормандию и пытались ухватить, остановить на своих полотнах мгновения переменчивой жизни, создавая новый художественный стиль. Так же, как все импрессионисты, в Нормандию был влюблен Клод Моне , самый почитаемый мной художник. Однажды он оказался на берегу реки в деревне Живерни и наткнулся на дом в яблоневом саду, где когда-то располагалась деревенская давильня для изготовления сидра. Дом так и назывался «Le Pressior» - давильня. С первого же взгляда на заброшенный сад, деревянные балки и зеленые ставни дома, художник влюбился в это имение. Он сделал то, что потом будет делать тысячи раз - взялся за
Путешествия по Онфлеру я почувствовала что эти виды мне будто бы знакомы, я узнавала луга и перелески, низкие берега реки, поля подсолнухов и пруд.. Это Нормандия родина импрессионизма. Это сейчас полотна художников Моне, Ренуара, Писарро уходят на аукционах за миллионы долларов, а когда-то бедные, голодные, нещадно осмеянные критиками, художники выбирались на этюды из Парижа в Нормандию и пытались ухватить, остановить на своих полотнах мгновения переменчивой жизни, создавая новый художественный стиль. Так же, как все импрессионисты, в Нормандию был влюблен Клод Моне , самый почитаемый мной художник. Однажды он оказался на берегу реки в деревне Живерни и наткнулся на дом в яблоневом саду, где когда-то располагалась деревенская давильня для изготовления сидра. Дом так и назывался «Le Pressior» - давильня. С первого же взгляда на заброшенный сад, деревянные балки и зеленые ставни дома, художник влюбился в это имение. Он сделал то, что потом будет делать тысячи раз - взялся за
Путешествия по Онфлеру я почувствовала что эти виды мне будто бы знакомы, я узнавала луга и перелески, низкие берега реки, поля подсолнухов и пруд.. Это Нормандия родина импрессионизма. Это сейчас полотна художников Моне, Ренуара, Писарро уходят на аукционах за миллионы долларов, а когда-то бедные, голодные, нещадно осмеянные критиками, художники выбирались на этюды из Парижа в Нормандию и пытались ухватить, остановить на своих полотнах мгновения переменчивой жизни, создавая новый художественный стиль. Так же, как все импрессионисты, в Нормандию был влюблен Клод Моне , самый почитаемый мной художник. Однажды он оказался на берегу реки в деревне Живерни и наткнулся на дом в яблоневом саду, где когда-то располагалась деревенская давильня для изготовления сидра. Дом так и назывался «Le Pressior» - давильня. С первого же взгляда на заброшенный сад, деревянные балки и зеленые ставни дома, художник влюбился в это имение. Он сделал то, что потом будет делать тысячи раз - взялся за
Путешествия по Онфлеру я почувствовала что эти виды мне будто бы знакомы, я узнавала луга и перелески, низкие берега реки, поля подсолнухов и пруд.. Это Нормандия родина импрессионизма. Это сейчас полотна художников Моне, Ренуара, Писарро уходят на аукционах за миллионы долларов, а когда-то бедные, голодные, нещадно осмеянные критиками, художники выбирались на этюды из Парижа в Нормандию и пытались ухватить, остановить на своих полотнах мгновения переменчивой жизни, создавая новый художественный стиль. Так же, как все импрессионисты, в Нормандию был влюблен Клод Моне , самый почитаемый мной художник. Однажды он оказался на берегу реки в деревне Живерни и наткнулся на дом в яблоневом саду, где когда-то располагалась деревенская давильня для изготовления сидра. Дом так и назывался «Le Pressior» - давильня. С первого же взгляда на заброшенный сад, деревянные балки и зеленые ставни дома, художник влюбился в это имение. Он сделал то, что потом будет делать тысячи раз - взялся за
Путешествия по Онфлеру я почувствовала что эти виды мне будто бы знакомы, я узнавала луга и перелески, низкие берега реки, поля подсолнухов и пруд.. Это Нормандия родина импрессионизма. Это сейчас полотна художников Моне, Ренуара, Писарро уходят на аукционах за миллионы долларов, а когда-то бедные, голодные, нещадно осмеянные критиками, художники выбирались на этюды из Парижа в Нормандию и пытались ухватить, остановить на своих полотнах мгновения переменчивой жизни, создавая новый художественный стиль. Так же, как все импрессионисты, в Нормандию был влюблен Клод Моне , самый почитаемый мной художник. Однажды он оказался на берегу реки в деревне Живерни и наткнулся на дом в яблоневом саду, где когда-то располагалась деревенская давильня для изготовления сидра. Дом так и назывался «Le Pressior» - давильня. С первого же взгляда на заброшенный сад, деревянные балки и зеленые ставни дома, художник влюбился в это имение. Он сделал то, что потом будет делать тысячи раз - взялся за
Путешествия по Онфлеру я почувствовала что эти виды мне будто бы знакомы, я узнавала луга и перелески, низкие берега реки, поля подсолнухов и пруд.. Это Нормандия родина импрессионизма. Это сейчас полотна художников Моне, Ренуара, Писарро уходят на аукционах за миллионы долларов, а когда-то бедные, голодные, нещадно осмеянные критиками, художники выбирались на этюды из Парижа в Нормандию и пытались ухватить, остановить на своих полотнах мгновения переменчивой жизни, создавая новый художественный стиль. Так же, как все импрессионисты, в Нормандию был влюблен Клод Моне , самый почитаемый мной художник. Однажды он оказался на берегу реки в деревне Живерни и наткнулся на дом в яблоневом саду, где когда-то располагалась деревенская давильня для изготовления сидра. Дом так и назывался «Le Pressior» - давильня. С первого же взгляда на заброшенный сад, деревянные балки и зеленые ставни дома, художник влюбился в это имение. Он сделал то, что потом будет делать тысячи раз - взялся за
Путешествия по Онфлеру я почувствовала что эти виды мне будто бы знакомы, я узнавала луга и перелески, низкие берега реки, поля подсолнухов и пруд.. Это Нормандия родина импрессионизма. Это сейчас полотна художников Моне, Ренуара, Писарро уходят на аукционах за миллионы долларов, а когда-то бедные, голодные, нещадно осмеянные критиками, художники выбирались на этюды из Парижа в Нормандию и пытались ухватить, остановить на своих полотнах мгновения переменчивой жизни, создавая новый художественный стиль. Так же, как все импрессионисты, в Нормандию был влюблен Клод Моне , самый почитаемый мной художник. Однажды он оказался на берегу реки в деревне Живерни и наткнулся на дом в яблоневом саду, где когда-то располагалась деревенская давильня для изготовления сидра. Дом так и назывался «Le Pressior» - давильня. С первого же взгляда на заброшенный сад, деревянные балки и зеленые ставни дома, художник влюбился в это имение. Он сделал то, что потом будет делать тысячи раз - взялся за